Из входящей почты

Пришла открытка.



А на ней марки!
( Read more )

Мучительно больно за потраченную плёнку

Смотрю любительские фото шестидесятых-семидесятых-восьмидесятых годов. Архитектура, котики, железная дорога, всё такое. Но вспоминаю фото из, так сказать, семейного архива - бабкин лук в польте и песцовой шапке на фоне шторы (руки по швам), материн лук в парадном халате на фоне ковра (руки коробочкой), Сундук трёхлетний в кокошнике на фоне ёлки, - и чота у меня фейспальма. Пока три поколения фиксировались на плёнку в самом кретинском виде, люди снимали котиков, поезда, пейзажи и получали фотографии, на которые интересно посмотреть спустя десятилетия даже посторонним.
Когда ездили к деду, еле-еле выпросил у матери мыльницу на один кадр - очень уж красиво сосны на берегу озера росли.
- А чего ты там фотографируешь, там кто-то стоит?
- Ага, сосны стоят.
- Не, такое фотографировать нельзя. Ерунда получится.
Позднее я понял, почему нельзя снимать без людей. Вернее, так и не понял, но уловил закономерность.
- Ух ты, какой статуй! Сфотографируй меня с ним.
- Мне нравится это кресло, хочу его фото. Давай я на него сяду, а ты сфотаешь.
- Красивый пейзаж, его нужно сфотать. Встань вон там, чтобы можно было фотографировать.
Ну ладно, могу допустить, что плёнку нужно экономить и поэтому можно снимать на неё только коврофото. Так эта невнятная закономерность и на цифровики распространяется.