* * * *

Ехал последним пассажиром последнего троллейбуса, помахал на прощание, поймал в ответ радостное бибиканье. Мелочь, а приятно.

Звуковые ландшафты

На сцену выходят люди в чорном и начинают с серьёзными лицами комкать целлофан. Вращаются кондовые деревянные центрифуги, наполненные рваной бумагой. Суровый мужик, вооружившись молотом, подходит к мятому листу жести. И рождается... нет, не музыка. По залу веет свежий предрассветный ветерок. Из камышей с шумом вылетает встрёпанная утка. Поют птицы. Шелестит листва. Начинается дождь, за считанные минуты лёгкая морось переходит в ливень, который стучит по крыше театра, лупит в окна... Гремит гром, в зале уже кто-то простудился и чихает. Но дождь заканчивается, выглядывает солнце, снова начинают подавать голос птицы. А ещё до этого я никогда не обращал внимания на то, с каким звуком скапывает вода с деревьев после дождя.
Проект "Звуковые ландшафты" заключается в том, что некий доброхот реконструировал машины, которые использовались для озвучки в театре и немом кинематографе, и теперь с их помощью создаёт (кэп) звуковые ландшафты. Не знаешь, закрыть глаза и впитывать звуки, или вовсю смотреть, как люди в чорном управляются с дикими механизмами, которые эти звуки порождают. Самое удивительное, что кто-то до этого додумался. В принципе, скрежет дерева по дереву, наждака по доске, удар металла по фанере - ни о чём, пустой шум, а можно извлечь из него целую симфонию жизни. Я теперь на звукарей буду смотреть совсем другими глазамы.
Спектакль? концерт? закончился композицией "День гнева". Вот тут точно нужно было слушать, не отвлекаясь на визуальную картинку. Я услышал сравнение мистического конца света с обыкновенным, так сказать, общечеловеческим. Сначала по земле метался некий гигантский змей, губя всё живое, а потом ту же песнь разрушения подхватило человечество, и вместо трубных гласов раздались автоматные очереди и лязг танковых гусениц. И тут ещё бааальшой вопрос, что страшнее.
А когда от Земли, их общими усилиями, осталась только голая выжженная равнина, спустя какое-то время снова подул ветер... зашелестела новая листва... зачирикали птицы. Сначала робко, потом всё смелее. И тут я понял, что абсолютно правильно понял во времена оные летовскую "Невыносимую лёгкость бытия", которая всё о том же, о возрождении измочаленной планеты после людей. Она, лёгкость, таки возможна. А невыносима потому, что с человечеством плохо сочетается.
Вышли из зала:
- А теперь надо вспомнить, как дышать.
- Угу.